Симон Ушаков, в святом крещении Пимен, родился 27 августа 1626 года в  семействе Московского посадского человека Феодора и его супруги Марии. Достигнув определенного возраста Симон Ушаков женился на девице Февронии и имел от неё двоих детей – сына Петра и дочь Евфимию, остальные умерли во младенчестве[1].

В числе его ближайших родичей было четыре монаха и восемь схимников. В 1684 году, Симон Ушаков сделал вклад в Троице-Сергиев монастырь икону «Спас на престоле», которая была установлена  в местном ряду иконостаса Троицкого собора. На окладе была сделана серебряная золоченая дощечка с надписью: «При державе благочестивых великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцев 7192 (1683/1684) году по обещанию сию икону Спасову писал своею рукою бренною Пимен Федоров сын по прозванию Симон Ушаков, и оклад златом и сребром и венец с камением жемчугом построил вкладом Живоначальныя Троицы в Сергиев монастырь в настоящую церковь памяти ради себе, и жены Февронии, и сына Петра, Евфимии и усопших роду: Филарета схимника, Марины схимницы, Саватия схимника, Сергия схимника, Василия схимника, Афанасия гостя, Феодоры и младенцев своих, тако бо благое преблагому Богу принесу приплодование мне врученного таланта, восприиму воздаяние, надеждою простираяся моею, вся вы зрящих, их же ради положи труды сии и иждивение. Прилежно молю: теплейшую молитву к Богу сотворите, о еже оставитися согрешением моим. А чеканилась риза сия в Москве, 1747 г. месяца июля 20 дня»[2].

Имея от роду 22 года, он 4 мая 1648 года поступил на службу при дворе царя Алексея Михайловича в качестве иконописца с жалованием 10 рублей деньгами и по 15 четвертей ржи и овса в год. Симон Ушаков был назначен знаменщиком Серебряной палаты, в которой трудился  до 1664 г.[3].

С нижегородской землёй Симона Ушакова связывали родственные узы со старцем Ананией в иночестве Антонием, служившим тогда священником в Зачатьевском женском монастыре города Нижнего Новгорода, а впоследствии в Вознесенской Печерской обители. Протопоп Иван Неронов так свидетельствовал о жизни старца Анании: «…был он во всяких добродетелех ходяща и житие праведно живуща»[4].

Подтверждение тому, что старец Анания был родственником Симону Ушакову опубликовано в жизнеописании святителя Иллариона митрополита Суздальского который был сыном Анании. В житии повествуется о том, как митрополит Илларион в 1676 году был в Москве по делам своей епархии, и по приказу царя Феодора Алексеевича был вызван к царскому двору для «сугубой беседы». Найти митрополита Иллариона в Москве царь поручил Вязниковскому воеводе Ивану Языкову и тот «обретоша его у царского живописца Симона Ушакова, понеже тамо, приехав к Москве  пребывал, зане в родстве той живописец ему бяше»[5].

Имея такого родственника, как поп Анания, можно предположить что родители Симона Ушакова и возможно он сам имели тесное общение с такими знаменитыми на Москве людьми как – духовник царя Алексея Михайловича Стефан Вонифатьев, протопоп Иван Неронов, протопоп Аввкакум Петров, епископ Коломенский Павел и будущий Патриарх Никон которые все являлись уроженцами Нижегородской  Земли и входили в кружок ревнителей благочестия. Живя в начале XVII  века в Вознесенском Печерском монастыре старец Анания, предсказал проживающему тогда на послушании в обители двенадцатилетнему отроку Никите Миничу будущему Первосвятителю Русской Церкви Никону – Патриаршество[6].

Вскоре старец Анания переехал на жительство в село Кириково Нижегородской губернии расположенное неподалёку от Макарьевского Желтоводского монастыря в котором служил священником его старший сын Петр. К старцу Анании в село Кириково за советом и наставлением «хаживали» все будущие ревнители так называемого «кружка благочестия». Неизреченным Промыслом Божиим на Нижегородской Земле родились и выросли все будущие сторонники и противники церковных реформ. Не задолго до переезда в село Кириково в семействе попа Анании родился сын нареченный в святом крещении Иоанном. Впоследствии Иван женился на девице Ксении, у которой старший брат Павел был епископом Коломенским ставшим впоследствии упорным противником реформ Патриарха Никона. Прожив полтора года в браке юный Иван овдовел и после смерти своего отца он и его брат священник Петр переехали на жительство в Москву где за них ходатайствовал перед царём Алексеем Михайловичем протопоп Иван Неронов. По указу Патриарха Никона, поп Петр Ананьев был зачислен в клир Казанского собора[7].

Умирая, старец Анания принявший перед кончиной иноческий постриг с именем Антоний завещал своему сыну: «Любезный сын мой! Послушай меня худого отца своего, исполни мое завещание: не ищи себе  покоя на земле, ни богатства, ни славы, не вступай во второй брак, поди в монастырь и прими иноческое звание; при сем советую тебе, не иди в большой монастырь, а в какой-нибудь малый или пустыню»[8].

После кончины отца, иерей Петр Ананьев послал своего брата Ивана с поручением в Кириково и там по дороге он встретился с неким «клириком» Василием из Гороховецкого уезда и тот рассказал ему о вновь образующейся Флорищевой пустыни. Иван решил побывать в Гороховецких Флорищевских дебрях. С большим трудом найдя пустынь, Иван после беседы со старцами принял решение стать насельником этой обители. Вернувшись в Москву, Иван рассказал о своём намерении родственникам принять иночество[9].

Услышав о монашестве, родственники стали наперебой уговаривать Ивана не спешить с этим решением. Эта первая уступка родным повела за собой и другие колебания, и вдовец Иоанн решился было изменить свое намерение – нарушить завещание своего родителя и вступить во второй раз в брак, но Господь не оставил его без вразумления посреди этих временных искушений. Троекратно, как только Иоанн задумывал нарушить свой обет, Господь наказывал его слепотою, и он понял, что Господу не угодно его желание, и решился принять иноческий постриг. Будучи поражен слепотою, он отправился в Троице-Сергиев монастырь обитель, где пред ракою с мощами св. прп. Сергия со слезами молился и просил преподобного исцелить его. Молитва его была услышана, он вдруг прозрел и ночью удостоился видения. Во сне ему явился преподобный Сергий и повелел ему отправиться во Флорищеву пустынь, где и обещал ему свою помощь. Иоанн, после сего видения, отправился к своему родственнику Павлу, епископу Коломенскому. Преосвященный Павел постриг его в монашество 11 декабря 1653 года с именем Илларион и вскоре рукоположил его в сан иеродиакона. Иоанн рвался душой во Флорищеву пустынь, но епископ Павел, также любивший своего родственника, желая удержать его при себе, говорил ему, что он должен привыкнуть к иноческой жизни прежде у него. Вскоре епископ Павел за противление Патриарху Никону в деле исправления богослужебных книг был сослан в заточение и юный инок Илларион незамедлительно отправился во Флорищеву пустынь, где его с нетерпением ожидали пустынножители. Братия пустыни уговорила иеродиакона Иллариона принять священство[10].

В мае 1655 года, иеродиакон Илларион в сопровождении старца Мефодия прибыл в Москву. Патриарх Никон принял просителей в своей крестовой палате и поинтересовался кто они и откуда? Услышав от Иллариона, что он являлся сыном попа Анании, Патриарх Никон сказал всем присутствующим в палате: «Сия убо отрасль от благаго корене и ветвь от благоплоднаго древа». Находящийся в палате сторож Московского Успенского собора Роман рассказал всем историю о том, как Патриарху Никону старец Анания ещё в его отроческих летах предрёк Патриаршество: «Егда убо он, святейший Патриарх, ко отцу его, Иларионову, еще бельцем приходил бяше поучения слушать, зело бо учителен был, и начал у него рясы просити, понеже бо он был зело милостив, он же глагола ему: “юноша избранный, не прогневайся на меня, понеже ты по благодати Святаго Духа имаши убо и лучше сея рясы носити”, и прочее ему глаголя: “будеши ты в чину великаго сана патриархом». Святейший Патриарх Никон, испытав Иллариона в чтении и знании  и найдя «зело искусным в св. писании» рукоположил его 22 мая 1655 года его в сан  иеромонаха[11].

Слава о строителе Илларионе и его собратий пустыножителей скоро распространилась по окрестностям и Флорищеву пустынь стали во множестве посещать богомольцы, так что часто небольшая церковь пустынников не могла вмещать всех богомольцев. Илларион задумал устроить новую более просторную церковь во имя Успения Божией Матери. Не имея на то средств, но надеясь на помощь Божию, он начал с братиею рубить бревна и таскать их из леса на место постройки. Когда лес был готов, рабочие сначала не хотели идти работать в пустынь, зная бедность обители и скудость в пище. Но по молитве подвижника Божия в обитель стали стекаться богатые богомольцы, которые снабжали Иллариона деньгами на постройку, и обширная деревянная церковь скоро была выстроена. Брат его Петр для новой церкви прислал ему несколько книг, церковных облачений и утвари[12].

Подавая всем пример горячего рвения и сердечного умиления, иеромонах Илларион сам всегда молился со слезами на глазах и братию научил горячей и пламенной молитве. Как велико было усердие, и насколько пламенна была молитва учеников Илариона, свидетельствует следующий случай описанный в житии Иллариона: «Как-то раз три монаха, отправленные Илларионом из Флорищевой пустыни в Москву по делам обители, остановились у его родственника царского иконописца, знаменитого Симона Ушакова и жили некоторое время в доме его. Находясь вне монастыря, они не забывали исполнять свое келейное правило. И вот, когда они стояли на молитве, горячая молитва их возносилась в виде огненного столпа до самого неба. Стрельцы, стоявшие на страже у Тайницких ворот Кремля, видя необычайный свет над домом Ушакова, подумали, что там пожар, прибежали к нему в дом, перебудили всех спавших, но нашли там только трех иноков на молитве и никаких следов пожара, потому что огонь был невещественный…»[13].

Когда Успенская церковь была построена, в 1660 году, Симон Ушаков со своим учеником Андреем Владимировым написал для этого храма икону Божией Матери «Владимирская» с избранными святыми. Данную икону, иеромонах Илларион поместил в алтаре около жертвенника. На нижнем поле иконы, по сторонам центрального медальона Симоном Ушаковым была написана вкладная запись: «В лето от сотворения мира 7168 году, от воплощения же Бога Слова 1660 года написан сей образ Богородицы с Предвечным Младенцем в богоспасаемом царствующем граде Москве изографом Симоном Ушаковым с учеником его Андреем Владимировым в Гороховский уезд в лавру Успения Пресвятыя Богородицы, что на Красных Флорищевых горах, на реке, глаголемой Лух, в память по своих родителях схимонахе Филарете, схимонахе Саватие, схимонахе Сергие, Татиане, Андрее и прочих, их же имена в синодике вписаны, и нас, егда преидем от сего света, просим поминати»[14].

Год спустя, в 1661 году, к Симону Ушакову обратился другой уроженец Нижегородской Земли, архиепископ Рязанский и Муромский Илларион с просьбою написать несколько икон.

Будущий святитель Рязанской земли, Преосвященный митрополит Илларион родился в селе Лысково в семье священника Якова. Об этом упоминал протопоп Аввакум Петров в своём «житии», в котором он называл Иллариона «Яковлевич попёнок»[15].

Как и всякому «поповскому» сыну ему надлежало продолжить служение в приходе  своего отца. Достигнув зрелого возраста, он женился, и в последствии был рукоположен в сан иерея. В то время, начиная с 1620 года на противоположном берегу Волги, трудами возобновителя старца Авраамия возрождался из небытия древний Троицкий монастырь, основанный в XIV столетии святым преподобным Макарием Желтоводским. Один за другим строились здесь деревянные храмы и стены обители. В это же время Макарьевский монастырь на Желтых водах посещали и будущие «ревнители благочестия» – иерей Никита Минов, будущий Патриарх Никон, иерей Аввакум Петров, Иван Неронов и сам будущий митрополит Рязанский Илларион. Все они так же любили посещать проживавшего в селе Кириково и старца Ананию. Овдовев, Илларион оставляет приход и удаляется на жительство в Макарьевский монастырь. Имея священный сан, можно предположить, что его послушание в монастыре было непродолжительным.  Из Кормовой книги XVII века Макарьевской обители известно, что монашеский постриг Илларион принял 8 ноября 1648 года от руки игумена Корнилия[16].

Под строгим надзором настоятеля, подвизался  священноинок Илларион в стенах монастыря. Желтоводскую обитель Илларион полюбил всей душой, ибо это видно из его трудов, которые он понес в ней, став в последствии ее настоятелем. Он был восьмым настоятелем обители, вслед за игуменом Корнилием, которого по указу царя Алексея Михайловича перевели  настоятелем в Московский Богоявленский монастырь, а в 1650 году он был назначен на кафедру епископа Казанского и Свяжского с возведением в сан митрополита. 

В этом же, 1650  году священноинока Иллариона возвели в сан игумена. Протопоп Аввакум в своём житии вспоминал, как во время болезни своего брата Евфимия он «ездил к другу своему Иллариону игумну: он просфиру вынял за брата; тогда добро жил»[17].

Управлял Илларион обителью непродолжительное время, но именно при нём в монастыре развернулось каменное строительство. В 1652 году была построена первая каменная церковь в честь св. прп. Макария Желтоводского и Унженского чудотворца. Была эта церковь небольшой, с опаянным белым железом куполом и ажурно кованным вызолоченным крестом над главой. Вслед за Макарьевской церковью Илларион начал строительство двухэтажной трапезной палаты на высоком подцерковье с храмом в честь Успения Божией Матери, с пристроенной шатровой колокольней, с большими обширными кладовыми, которые служили  помещением для привезённых, но не проданных во время Макарьевской ярмарки товаров и хранившихся там до следующего года. Завершение этого строительства, монастырский летописец отметил записью: «При сем игумене Иларионе создана и освящена трапеза каменная, в ней же церковь во имя Пресвятыя Богородицы честнаго ея Успения во 162 году»[18].

В этом же 1652 году была осуществлена закладка величественного Троицкого собора, по образцу Успенского собора Московского кремля. 

В 1656 году Патриарх Никон переводит игумена Иллариона с возведением в сан архимандрита в Нижегородский Печерский монастырь. Поскольку в Макарьевском монастыре не была учреждена ещё архимандрия, то для возведения в сан архимандрита его необходимо было перевести в другую обитель имеющую данный статус. В июне, архимандрит Илларион был вызван в Москву, где присутствовал на Соборе «об исправлении богослужебных книг»[19].

В следующем году по указу Патриарха Никона Илларион возвращается вновь на «игуменство» в Макарьевский Желтоводский монастырь, а спустя три месяца после перевода он был посвящен  «во архиепископы Рязанские и Муромские»[20].

Не забывал Илларион своей любимой Макарьевской обители. В 1658 году, он по благословению Патриарха Никона  совершил освящение в Макарьевском монастыре ранее заложенного им Троицкого собора, а в 1661 году Преосвященный Илларион заказал царскому изографу Симону Ушакову  написать для Макарьевского монастыря икону Св. Прп. Макария Желтоводского Чудотворца, с изображением на ней монастырского ансамбля. Возможно, что Симон Ушаков сам лично побывал в обители и с натуры рисовал расположение монастырских строений. После того как икона была написана, Симон Ушаков  выполнил золотом в нижнем левом углу следующую надпись: «Лета 7169 писан сии образ преподобного макария ужелтых вод по обещанию Великого Господина Преосвященного Иллариона Архиепископа Рязанского и Муромского писал так изограф Симан  Оушаков». По заказу Преосвященного Иллариона для этой иконы так же была изготовлена серебреная риза, с золотым венцом украшенная жемчугом и драгоценными камнями[21].

В следующем 1662 году, архиепископ Илларион заказывает Симону Ушакову написать икону Божией Матери «Печерская». Возможно она была вкладом для Вознесенского Печерского монастыря которым Илларион управлял в течении года. Данная икона в настоящее время находится в частном собрании в Германии. На иконе, под престолом Божией Матери имеется плохо сохранившаяся надпись белилами, в которой указано, что икона написана 14 января 1662 года по заказу архиепископа Рязанского и Муромского Иллариона иконописцем Симоном Ушаковым[22].

По всей вероятности, тогда в знак благодарности за написанные иконы и появилась по благословению митрополита Иллариона запись в синодике Макарьевского Желтоводского монастыря в которой значилось : «Род иконописца Симона Ушакова; Филарета монаха, Савватия монаха, Сергия монаха»[23].

В 1659 году Симон Ушаков бил челом царю Алексею Михайловичу, о прибавке жалования так как «…взят он в государеву Золотую и Серебряную палату в знаменщики, для государевых золотых и серебряных дел, знаменить на сосудах и на дробницах, и служит он государю безпрестанно, а окладу ему идет — денежнаго жалованья 20 рублей, а хлебнаго, ржи и овса, 32 четверти, а его, по государеву указу, и к иным делам государевым, к иконописным и для чертежных дел, и государыни царицы в Мастерскую палату емлют знаменить пелены и утвари…». По царскому указу Ушакову прибавили к его денежному окладу 5 рублей « да 20 четвертей к хлебному и по 2 деньги к 6 деньгам на день кормового содержания…»[24].

В конце 1662 года, Симон Ушаков вновь подал Государю челобитную о выдаче ему жалования. В этой челобитной он  указал ряд выполненных им работ в течении двух лет: «Царю государю и великому князю Алексею Михайловичу всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу бьет челом холоп твой иконописец и знаменщик Симка Ушаков. По твоему, великаго государя, указу, починивал в великой соборной церкви стенное письмо и над мастерами присматривал, да починивал образ Богородицын Петра митрополита писмо, да починивал образ же Богородицын у сосцу Ея Превечнаго Младенца, да знаменил — писал стенным письмом на Троицком Богоявленском монастыре и обонными сторонами церковь Федора Стратилата и над мастерами присматривал, а мастерам было корму по десять алтын на день, а з дворцов корм даван же, да им же и в приказ денег дано, а мне, холопу твоему, по два алтына на день, а в приказ ничего не дано … Да я же, холоп, писал образ Живоначальныя Троицы да преподобныя матери нашея Феодосии девицы на мере государыни царевны Феодосии Алексеевны, да писал местной образ деисус и Марии Египетцкия и у твоего государева комнатнаго окна у золоченья был, и за такия розныя дела порознь моим товарищам твое государево жалованье было сукна и камки давано и платье давано, а мне, холопу твоему, ничего не дано и платья не делавано. Милосердный государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожалуй меня, холопа своего, для святых икон за мое службишко — вели, государь, своего государева жалованнья мне холопу твоему — платье зделать или что тебе великому государю обо мне Бог известит. Царь государь, смилуйся — пожалуй»[25].

3 декабря 1662 года, на челобитную Симона Ушакова последовал царский указ в котором значилось: «…по государеву указу, околничей и оружейничей Богдан Матвеевич Хитрово приказал иконописцу и знаменщику Симону Ушакову за ево Симонову многую работу иконнова писма и за иные розные дела государева жалованья зделать ему Симону платья на казенном дворе против Степана Резанца однорядку вишневую кармазинова сукна с пуговицы серебряными с позолочеными, ферези дорогилны, кафтан камчатой, шапка гарлатная с лисицею, шуба под добрым сукном, штаны суконные, и о том платье послать память на казенной двор»[26]. 

Тем временем, родственник Симона Ушакова иеромонах Илларион построив в  своей Флорищевой пустыни деревянную Успенскую церковь взялся за устройство иконостаса. Для написания икон, он по всей видимости обратился к Симону Ушакову и тот со своими учениками Егором и Иваном в 1663 году написал для иконостаса храма икону Божией Матери «Успение». В левом нижнем углу Ушаков сделал надпись белилами: «Лета 7171-го писал сии настоящий образ государев иконописец Пимин, зовомый Симон Феодоров сын Ушаков, со учениками с Егором да Иваном в Гороховской уезд в пустыню Красных Фролищевых гор в лавру Успения Пресвятыя Богородицы при строителе иеромонахе Иларионе будущаго ради покоя и по родителех своих»[27].

Написав такую надпись на этой иконе «…будущаго ради покоя..» Симон Ушаков возможно планировал в старости провести остатки своих дней в этой обители. Впоследствии эта икона, строителем Флорищевой пустыни иеромонахом Вениамином была обложена серебряным окладом. Сохранилось описание данный ризы: « Местная икона Успения Божией Матери, храмовая, писана а общем иконописном стиле, с желтоватыми тонами, по старым переводам мерою в вышину 2 аршина, в ширину 1 аршин три четверти. На иконе есть надпись Ушакова. Икона покрыта ризой, поля и венцы серебряные, позолоченные; на Спасителе и Богородице ризы вынизаны жемчугом китайским и простыми камешками. На Спасителе венец прорезной с изображением пяти херувимов, на нем серебряная с позолотою запонка, посредине которой алмаз с осыпью и 4 маленьких аметиста. На венце Богоматери положена серебряная, позолоченная небольшая корона со звездою, в которой 4 зерна бурмицкого жемчуга. Цата серебряная, позолоченная с 4-мя запонками разного цвета. Всех венцов на иконе 26. Внизу ризы надпись: «построена сия риза 1771 года из прикладных вещей от доброхотных дателей, в бытность строителя иеромонаха Вениамина с братиею цеховым московским мастером Андреем Васильевым; весу в ней 23 фунта 11 золотников»[28].

В начале 1670 годов, у Симона родился сын Михаил, но по какой -то причине над ним не успели совершить таинство Святого Крещения и младенец скончался не крещенным. Симон знал, что Церковь не может поминать не крещённого и записать его имя в синодик и тогда он вероятнее всего в 1675 году с одним из своих учеников отправился к своему родственнику иеромонаху Иллариону во Флорищеву пустынь, и там написал для иконостаса Успенской церкви икону Божией Матери «Елеуса Киккская». На нижнем поле он сделал надпись в одну строку: “7183 писал Пимин Федоров сын по прозванию Симон Ушаков со учеником во обители Пресвятыя Богородицы на Красных горах в Гороховском уезде, поминать младенца Михаила некрещенаго»[29].

При строителе Софронии управлявшей Флорищевой пустынью с 1787 по 1793 год, на икону Божией Матери «Киккская» была устроена риза. Из описании иконы следует: «…убрус и риза вся низаны по малиновому бархату жемчугом с разными простыми камешками и китайскими зернами; венец гладкий, серебряный, вызолоченный, с вычеканными  тремя рельефами, поля серебряные, а оклад вверху и в низу медный, посеребрянный. Внизу ризы находится переведенная с иконы надпись – «Писал сей святый образ Пимен Федоров по прозванью Симон Ушаков в 7183 году»[30].

Так же к кисти Симона Ушакова по преданию относилась икона «Спас на престоле» находившая по правую строну царских врат Успенского собора Флорищевой пустыни. Из описания сего образа следует: «Образ Господа Иисуса Христа Вседержителя на престоле, местный. Вышина так же 2 аршина, ширина 1 аршин с четвертью. Письмо иконы отличается мягкостью в тонах, изяществом и тонкостью исполнения. У Спасителя в руке Евангелие, открыто на словах – «Придите ко мне вси труждающиееся». Правая рука благословляющая, левая при тексте. На иконе риза серебряная, вызолоченная, на венце корона осыпана простыми камешками разных цветов и шесть стразовых звезд. Надпись серебряная, чеканная с чернетью «Господь Вседержитель»[31].  

В декабре 1663 года, Ушаков был переведен из Серебряной палаты в Оружейную. В указе значилось: «Лета 7172-го, декабря в 15 де, по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Великая и Малыя и Белыя Росии самодержца указу, околничему и оружейничему Богдану Матвеевичу Хитрово да столнику Афанасию Ивановичу Нестерову да дьяку Лариону Иванову. В Приказе серебряных дел был у государева дела знаменщик Симон Федоров, и в нынешнем во 172-м году сентября с 1-го числа знаменщику Симону в Приказе серебряных дел быть не велено, а по указу великого государя велено ево Симона ис Приказу серебряных дел отослать в Оружейную палату для иконного писма, а великого государя жалованья денежной и хлебной оклад было ему денег дватцать пять рублев, хлеба — ржи и овса пятдесят две чети, корму по осми денег на день».

Однако в начале весны 1664 года, Симон Ушаков попросил царя о прибавке жалования, отметив, что несмотря на переход в Оружейную он продолжает работать знаменщиком для серебряников: «Царю государю и великому князю Алексею Михайловичу всея Великая и Малыя и Белыя Росии самодержцу бьем челом холоп твой иконописец Симанко Ушаков. По твоему государеву указу, переведен я, холоп твой, из Серебряные полаты в Оружейную полату и с окладом, а в Серебряной полате корму мне было по осми денег на день да в Оружейной полате по два алтына на день, итого корму мне, холопу твоему, по гривне на день против городовых иконописцев и кормовых, да пожалованы дворцовым кормом для святых икон и для рождения благовернаго царевича и великого князя Федора Алексеевича. А и прежде сего, государь, твое государево жалованье было мне, холопу твоему, в Смоленску на службе корму по гривне-ж на день, да по твоему-ж государеву указу, как был я, холоп твой, у патриарших дел, и тамо давано корму по гривне ж на день сверху съястного корму, а ныне, государь, у меня корму убавливают — что было в Серебряной полате — по осми денег на день не дают в Оружейной палате, как переведен стал, а дела золотое и серебреное дают. А и в Оружейной полате иконописцу Апостолу греку корм идет на день по гривне-ж, а я, холоп твой, ожидал впредь еще твоей великого государя милости для святых икон, как и прочим чинам, как послужать, а иных чинов оклады выше и число их многое. Милосердный государь царь и великии князь Алексей Михайлович всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожалуй меняп холопа своего для святых икон — не вели, государь, у меня выслуженого денежного корму убавить, что было в Серебряной и в Оружейной полате по гривне на день, и тот давать корм в Оружейной полате, чтоб мне холопу твоему з домишком не разоритца. Царь государь, смилуйся — пожалуй»[32]. 

В следствии этой челобитной, 1 апреля 1664 года, боярин Богдан Матвеевич Хитрово приказал «… иконописцу Симону Ушакову для ево иконнаго мастерства и для того, что он у его государских дел бывает безпрестанно, учинить ево великого государева жалованья поденного корму по гривне на день для того, как он был в Серебряной полате и в то время всякие верховые дела делывал и из Оружейные полаты и ему давано по гривне ж на день, а и преж сего как он бывал у ево государских дел, и ему по гривне ж на день давано…»[33].

В июле 1665 года, Симона Ушакова по неизвестной причине решено было отправить «под начал» в Николо-Угрешский монастырь: «Лета 7173 года, июля в 23 день, по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца указу, память Николского монастыря на Угреше игумну Викентью з братьею. По указу великого государя, послан к вам в Николской монастырь под начал Оружейные палаты иконописец Симон Ушаков с приставом з Григорием Ивановым, и, как к вам ся память придет, а пристав Григорей того иконописца Симана к вам в монастырь приведет, и вы б того иконописца Симана у пристава приняв, держали в монастыре под началом до указу великого государя…»[34].

По всей видимости данное «наказание» было не долгим, поскольку уже в августе месяце Симон Ушаков приниял деятельное участие в иконописных работах, исполняемых царскими иконописцами. 9 февраля 1666 года, царь Алексей Михайлович «пожаловал иконописца Симона Ушакова за иконописное писмо, что он Симон писал Спасов образ в хоромы к сыну ево государеву к великому государю царевичу и великому князю Алексею Алексеевичю всея Великая и Малыя и Белыя Росии, велел ему дать своего государева жалованья в приказ тафту добрую», а ко дню Святой  Пасхи того же года, Ушаков получил из приказа Большого Дворца 1 ведро вина, 2 ведра пива, ветчины, три части солонины, 5 языков говяжьих, пять полотков гусиных и осмину муки пшеничной..»[35].

В том же 1666 году Симон Ушаков возглавлял стенописные работы в Архангельском соборе Московского Кремля и давал оценку принимавшим в них участие иконописцам. За работу в Архангельском соборе государь «пожаловал»  Симона Ушакова 5 декабря 1668 года приказав выдать ему «в приказ с Казеннаго двора 8 аршин камки индейской, 4 аршина сукна аглинскаго». На Пасху 1667 года, Симон Ушаков поднес государю икону «Спаса Эммануила» , за что был пожалован сукном добрым и тремя рублями на приклад. В том же году 2 августа царь «пожаловал… Симона Ушакова — повелев ему выдать своего государева жалованья за ево иконное художество с Казеннаго двора платье однорядку, сукно лундыш с пуговицы, ферези камчатые з завяски, кафтан камчатой, под ферези штаны суконные, шапку с соболем, сапоги сафьянные, зуфь на охабень, да из Новые чети денег двадцать рублев для того, — писал он Симон в тафтяную церковь иконное воображение»[36]. 

Тогда же, Симон Ушаков по заказу князей Черкасских написал несколько икон для Воскресенской церкви села Павлово Нижегородского уезда. Воскресенская церковь была построена и освящена в 1778 году епископом Нижегородским и Алатырским Антонием (Зыбелиным). Прежде на этом месте стояла деревянная церковь Воскресенского мужского монастыря о постройке которой никаких сведений не сохранилось. Церковный историк архимандрит Макарий (Миролюбов) в своём труде «Памятники церковных древностей. Нижегородская губерния» писал: «…в селе Павлово замечательна церковь Воскресения Христова, отличающаяся высотой и красивой архитектурой. Из предания известно, что монастырь сей, по желанию владельца села Павлова, князя Михаила Черкасского, перемещен на остров близ села Ворсмы и с того времени называется не Воскресенским а Островоезерским. Считаем к сему перемещению было следующее обстоятельство. Князь Черкасский проезжал из Тобольска, где был правителем губернии, в село Павлово и и другие свои поместья. Когда узнал об этом, живший и трудившийся на уединенном острове близ Ворсмы инок Макарий, то вышел на встречу князю Черкасскому со святою иконою и благословил его. Князь вступил со старцем в разговор и спросил, между прочим, о его местопребывании. Отшельник показал своё жилище. Уединенное место сие понравилось князю, и он решился перевести сюда из села Павлова Воскресенский монастырь. Намерение князя было исполнено в 1662 году, как показывают оставшиеся монастырские акты. Из этих актов видно, что монастырь устроен был на иждивение князя Черкасского и снабжен от него всякими потребностями. А встречавший князя инок Макарий был первым настоятелем Островоезерского монастыря…»[37].

Однако после перемещения в Ворсму, Воскресенский монастырь продолжал существовать в селе Павлово до половины XVIII века, что видно из грамоты митрополита Нижегородского и Алатырского Сильвестра (Волынского), датированной 1715 годом. В этой грамоте митрополит Сильвестр предписывает настоятелю Преображенской церкви села Павлово протоиерею Алексию, чтобы он имел надзор за иноками Воскресенского монастыря, «коих было 12 человек, состоявших под начальством старца Авраамия», но в дальнейшем упоминание о монастыре исчезает из документов. К моменту освящения каменного Воскресенского храма в 1778 году, при нем было устроено два придела – правый, в честь Казанской иконы Божией Матери, освященный архимандритом Нижегородского Свято-Духова монастыря Димитрием и левый – в честь св. апостолов Петра и Павла, был, освящен настоятелем Ворсменского Островоозерского монастыря игуменом Серапионом[38].

В центральном приделе Воскресенского храма находилась икона в киоте написанная Симоном Ушаковым – «Сошествие Спасителя во ад». Архимандрит Макарий так описывал этот образ: «…длиною в аршин и три четверти, а шириною в аршин с четвертью, с венцем, крестом и ризою сребропозлащенною…Икона сия приложена в церковь князьями Черкасскими, а писана придворным иконописцем Ушаковым, славившимся при царе Алексее Михайловиче и Петре Великом…»[39]. 

Далее архимандрит Макарий в своём описании пишет, что в правом приделе храма: « …в таком же киоте Казанская икона Божией Матери, длиною в аршин с четвертью, а шириною в аршин, с убрусом и ризою, украшенными разного сорта жемчугом и драгоценными камнями в серебряных оправах. Икона сия писана так же иконописцем Ушаковым, хотя по виду представляется древнее всех прочих. Она особенно пред другими иконами чтится жителями села Павлова и  часто носится по домам, для молебствий»[40].

В этом же приделе имелась икона «Спаса Вседержителя» так же письма Симона Ушакова написанная им по заказу князей Черкасских: «…Образ Господа Вседержителя без киота, длиною в аршин и 11 вершков, а шириною в аршин и 5 вершков, в сребропозлащенном окладе, с тремя драгоценными камнями необыкновенной величины в венце…»[41]. 

В приделе во имя св. апостолов Петра и Павла, так же имелась икона в киоте «Смоленской» Божией Матери: «…длиною в аршин и три четверти, шириною в аршин и 6 вершков, с убрусом и ризою из серебра, украшенного жемчугом и драгоценными камнями. Икона сия писана иконописцем Ушаковым и приложена в церковь князьями Черкасскими»[42].

Помимо этих икон, в Воскресенском храме имелось ещё несколько икон письма Симона Ушакова: « святителей Василия Великого, Горигория Богослова, Иоанна Златоустого и Николая Мирликийского чудотворца, Благовещения Пресвятыя Богородицы, архангела Гавриила, евангелистов Матфея, Марка, Луки и Иоанна Богослова»[43]. 

В 1936 году, Президиум ВЦИК принял постановление, по которому утверждил решение Горьковских краевых властей о ликвидации Воскресенской церкви в городе Павлове. Учитывая исключительную нужду города в жилой площади, Горсовет отдал здание Воскресенской церкви «Промстройтресту» под жилье, а иконы написанные Симоном Ушаковым по всей вероятности бесследно исчезли[44]. 

После лишения сана Патриарха Никона, в 1672 году царь Алексей Михайлович задумал упразднить Патриаршую область в которую входила Нижегородская Земля и учредить самостоятельную Нижегородскую кафедру[45].

Определением Московского Собора 24 марта 1672 года была учреждена самостоятельная Нижегородская епархия. Для управления такой большой епархией требовался «муж опытный и благонадежный». На Нижегородскую кафедру на этом Соборе  единогласно избрали настоятеля Владимирского Рождественского монастыря архимандрита Филарета управлявшего до этого Нижегородской Печерской обителью[46].

По решению Собора архимандрита Владимирского Рождественского монастыря Филарета вызвали в Москву и в Успенском соборе, 2 июня 1672 года, в неделю Всех Святых он был рукоположен иерархами во главе с митрополитом Новгородским Питиримом в сан митрополита Нижегородского и Алатырского.

После архиерейской хиротонии царь Алексей Михайлович преподнес «на благословение» митрополиту Филарету Иверскую икону Божией Матери в серебряном окладе, написанную царским изографом Симоном Ушаковым. Царский подарок владыка передал в Нижегородский кафедральный Спасо-Преображенский собор. На протяжении трехсот лет образ Божией Матери стоял в местном ряду иконостаса, с левой стороны у царских врат. На образе была сделана памятная надпись: «7180 года [1672-го от Р. Х.] писал сей образ на Москве государев иконописец Пимин Феодоров, по прозванию Симон Ушаков, в великий Нижний Новгород, по обещанию, в соборную церковь Боголепнаго Преображения Господня, при первоначальнике великом господине преосвященнейшем Филарете, митрополите Нижегородском и Алаторском, а отпущен сей образ с ним великим господином, егда первее идее приятии свой святительский престол»[47]. 

В тот же день митрополит Филарет вместе с другими архиереями присутствовал при совершении Таинства Крещения над трехдневным младенцем — будущим императором Петром Великим. В связи с рождением царевича Петра Алексеевича Симон Ушаков написал его мерный родильный образ «Апостол Петр». В последствии эта икона написанная на кипарисовой доске находилась при гробнице Императора Петра I в Петропавловском соборе города  Санкт-Петербурга[48]. 

Начиная с 1667 по 1675 год, Симон Ушаков пытался расширить свой двор для постройки особой иконописной избы, где им предполагалось обучать учеников иконописному письму. 1 сентября 1667 года, он обратился к царю Алексею Михайловичу с челобитной, в которой  просил  Государя присоединить к его владениям в Китай-городе соседний двор, принадлежавший сначала вдове Ксении Юдиной, а затем государеву кружевных дел мастеру Федору Воробью, который к 1667 году  уже скончался:  «По твоему великого государя указу, даютца мне — холопу твоему — твои государевы иконные дела и ученики; а дворишко у меня, холопа твоего, малое и в грязи в Китае городе, и хоромишак поострить для иконново писма и для учеников негде. А по твоему государеву указу, кружевных дел мастеру Федору Воробью для твоих государевых кружевных дел и для учеников дан ему был двор в Китае городе вдовы Ксеньи Юдины, и тово Федора кружевника в животе не стало, и ныне на том дворе ставят кизылбаш и всяких людей ис посолского приказу, того двора заборы и ворота и кровли обожжены и обломаны, и развалялося все без пристрою. Милосердный государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожалуй меня, холопа своего, тем двором по оценке или как тебе, великому государю, Бог известит, по твоему государеву по Бозе рачительству для красоты святыя церкви святых икон начертания и всечесныя печати первообразные красоты Христа Бога нашего и учащимся сего скораго писания, отверзающаго ум наш. Царь государь, смилуйся, пожалуй»[49]. 

29 января 1668 года, этот двор был отдан Ушакову, который за свой счет починил его, соорудил новые необходимые к нему постройки, но в том же году пожар уничтожил его двор, и ему пришлось отстраивать его заново[50].

В 1676 году, 30 января скончался царь Алексей Михайлович и на Московский  престол взошел царь Феодор Алексеевич.

В 1678 году, Симон Ушаков был пожалован в московский дворянский список. В ноябре ему был учинен поместный оклад «шестьсот семь (четей), денег пятьдесят рублев»[51].

Вступившему на престол царю Феодору Алексеевичу один из его любимцев боярин Иван Максимович Языков доложил что: «… в его державе, в пределах Гороховецких есть такая пустынь, где иноки, по строгости устава и по святости своей жизни ничем не отличаются от древних пустынножителей, и в особенности подробно рассказал о добродетелях самого строителя этой пустыни, подвижника иеромонаха Илариона. Царь Феодор сильно возжелал увидеть пустынника и не знал, как бы ему, не оскорбляя праведного, призвать его к себе, побеседовать с ним и принять от него благословение. Случайно в это время Иларион оказался в Москве по делам обители и жил в доме родственника своего царского иконописца Симона Ушакова. Языков немедленно явился туда и, не говоря ничего Илариону, представил его во дворец к царю. Пустынник сильно был смущен, когда обрадованный царь, преклонив перед ним главу свою, просил его благословения. Не дерзая прикоснуться рукою к главе царской, Иларион сказал: «не мне, худому и недостойному старцу, воздевать грешную руку свою над главою помазанника Божия, но Сам Господь, Царь царей да благословит тебя неотъемлемым благословением ныне и присно и в бесконечные веки, аминь». После земного поклона царю, Иларион, по повелению царскому, сел с ним и стал беседовать. Беседа его, шедшая от сердца и растворенная благодатию, так восхитила царя, что он навсегда полюбил подвижника благочестия и с тех пор неоднократно вызывал его из пустыни, сделал его своим духовником и ближайшим советником, а когда у царя родился сын, царевич Илия, Феодор Алексеевич пожелал, чтобы восприемником царевича от купели был пустынник Иларион. По сему случаю царь пожаловал обители большой колокол в 220 пудов. Спустя некоторое время сам царь с царицей и царевичем и со всем своим двором предпринял путешествие из Москвы во Флорищеву пустынь. Иларион со слезами радости принял царя и весь синклит его. Благочестивый же царь, увидев убогие деревянные церкви пустыни, ее крайнюю скудность во всем и сам также прослезился. Когда же увидал чин монастыря и благоговейное служение Илариона, то был поражен строгостию устава монашеского и благочинием церковным. Прощаясь с царем, Иларион подарил ему на память, весьма искусно сплетенные, лычные башмаки, а царь в свою очередь повелел ему заложить в монастыре каменную церковь, какую угодно будет самому подвижнику, приказав крестьянам окрестных дворцовых волостей привозить кирпич и известь. Закладка церкви последовала осенью 1680 года. Строение храма сначала шло не совсем успешно. Рабочие, недовольные скудной монастырской пищей, нередко роптали и даже намеривались уйти. Иларион со слезами начал просить у Бога о помощи. Вскоре ему явилась Богоматерь, повелела поставить среди лесов строящегося храма ее икону Владимирскую и обещала свою помощь. Иларион так и сделал, и работа двинулась вперед. По ночам, когда рабочие отдыхали, Иларион сам с братиею носил кирпичи, воду и песок на леса и таким образом также оказывал рабочим помощь. Обширный храм воздвигнут с Божиею помощью в течение одного лета. Благоверный царь Феодор Алексеевич сам прибыл на освящение вместе с епископом Симеоном Смоленскпм, пожертвовал 4 местные иконы, писанные Симоном Ушаковым, всю драгоценную церковную утварь. Храм был торжественно освящен 30 сентября 1681 года. Иларион, после освящения соборного храма, по повелению царя, отправился с ним в Москву. В это время умер епископ Суздальский, и кафедра Суздальская сделалась свободной. Царь Феодор Алексеевич решил, что нельзя найти более достойного епископа для Суздаля, как Илариона, и, посоветовавшись с патриархом Иоакимом, определил его на эту кафедру, а вскоре после рукоположения его патриархом Иоакимом возвел его в сан митрополита Суздальского ради древности самой кафедры. Святитель Иларион не забыл своей любимой пустыни, им самим воздвигнутой и по-прежнему наблюдал за всеми порядками в ней. Уезжая в Суздаль, он избрал на игуменское место свое одного из учеников своих, старца Иринарха, опытного в духовной жизни, смиренного и благовейного, и заповедал ему блюсти неприкосновенным тот устав, который дан был им обители. Он каждогодно приезжал во Флорищеву пустынь, в особенности на праздники и по-прежнему входил во все нужды монастыря. Продолжая благоустройство обители, он выстроил в 1684 году на свои средства, вместо ветхой, деревянной, теплой Троицкой церкви – новую, каменную церковь, во имя Святой Троицы…»[52].

25 июля 1686 года, в Москве скончался Симон Ушаков. О его кончине   говорится в справке на челобитную одного левкащика, просившегося в иконописцы: «Симон Ушаков в прошлом во 194 году июня в 25 день он Симон умре»[53].

Похоронили царского изографа Симона Ушакова неподалёку от своего дома где он проживал в Знаменском мужском монастыре, монахами которого были его отец и дяди иконописца и где были погребены его дети. Род Симона Ушакова был вписан в синодики церкви Святой Троицы в Никитниках, Знаменского мужского монастыря на Варварке, Чудова монастыря в Московском Кремле, Троице-Сергиевой Лавры, Горицкого Успенского монастыря в Переславле-Залесском, Лукиановой пустыни Александровского уезда Владимирской губернии и Свято-Троицкого Макарьево -Желтоводского монастыря в Нижегородской губернии[54].    

В синодике Московского Знаменского монастыря записано: « Государевы золотой палаты знаменщика Пимена Феодорова сына иконописца Ушакова Род: схимонаха Филарета, схимонаха Савватия, Иакова младенца, Петра младенца, Иоанна Младенца, Стефана убиеннаго, Матфея убиеннаго, Косьмы, Вассы, Алексия, Марии»[55].

Родственник Симона Ушакова, митрополит Суздальский и Юрьевский Илларион управлял Суздальской епархией в течении 26 лет. Незадолго до своей смерти он лишился зрения «от многих слез, кои он проливал в изобилии во время молитв и богослужений» но, несмотря на это, он не прекращал своего служения. Скончался Святитель Иларион в возрасте 76 лет 14/27 декабря  1707 года. Пред своей кончиной, он преподал благословение Императору Петру Великому и всему Царствующему Дому, а также и обители своей – Флорищевой Свято-Успенской пустыни[56]. 

 

Источники:

1. Кочетков И. А. Словарь русских иконописцев XI-XVII веков. М. 2009. С. 684.
2. Там же. С. 704-705.
3. Там же. С. 685.
4. Георгиевский В. Т. Флорищева Пустынь. Историко-археологическое описание. Вязники 1909 г. С. 9.
5. Житие Преосвященнейшего Иллариона, Митрополита Суздальского, бывшего Флорищевой пустыни первого строителя. Памятник  начала XVIII века. Казань. 1868 г. С 98.
6. Вениамин, архимандрит. Жизнь Святейшего Никона, Патриарха Всероссийского. М. 1878 г. С 16.
7. Георгиевский В.Т. Указ. Соч. С 14-15.
8. Там же. С 15.
9. Там же.
10. Георгиевский В. Т. Житие и подвиги Святителя Иллариона митрополита Суздальского. Петроград. 1914 г. С.7-8.
11. Житие Преосвященнейшего Иллариона, Митрополита Суздальского, бывшего Флорищевой пустыни первого строителя. Памятник  начала XVIII века. Казань. 1868 г. С 19.
12. Георгиевский В. Т. Житие и подвиги Святителя Иллариона митрополита Суздальского. Петроград. 1914 г. С. 17.
13. Там же.
14. Георгиевский В.Т. Флорищева Пустынь. Историко-археологическое описание. Вязники 1909 г. С. 125.
15. Морохин А. В. Нижегородские страницы жизни и деятельности Иллариона, митрополита Рязанского и Муромского// Записки краеведов. Н-Новгород. 2008 . С. 133.
16. Титов А. А. Троицкий Макариевский Желтоводский монастырь. М., 1886. С.5.
17. Морохин А. В. Указ. соч. С. 134.
18. Филатов Н. Ф. Три века Макарьевско-Нижегородской ярмарки. Н.Новгород 2003.
19. Титов А. А. Рязанские епископы. Приложение к материалам для истории  русской  церкви.  М., 1891. С. 39.
20. ЦАНО. Ф. 579. Оп. 589. Д. 295. Челобитная властей Печерского монастыря патриарху Никону о поставлении в монастырь архимандрита. 1656-1657 гг.
21. Балакин П. П. Древнерусское искусство. Н-Новгород. 1999. С. 60-66.
22. Кочетков И. А. Указ. соч. С. 701.
23. Синодик Свято-Троицкого Макарьево-Желтоводского монастыря. Нижегородский государственный историко-архитектурный музей-заповедник № 14042. Л 205.
24. Кочетков И. А. Указ. соч. С. 685-686.
25. Там же. С 687.
26. Там же.
27. Там же.
28. Георгиевский В. Т. Флорищева Пустынь. Историко-археологическое описание. Вязники 1909 г. С. 122-123.
29. Кочетков И. А. Указ. Соч. 703.
30. Георгиевский В. Т. Флорищева Пустынь. Историко-археологическое описание. Вязники 1909 г. С. 124.
31. Там же. С 123.
32. Кочетков И. А. Указ. Соч. 688.
33. Там же.
34. Там же. С 690.
35. Там же.
36. Там же. С 691.
37. Макарий (Миролюбов), архимандрит. Памятники церковных древностей. Нижегородская губерния. СПб. 1857. С 299-300.
38. Там же. С. 301.
39. Там же. С. 302.
40. Там же. С 303.
41. Там же.
42. Там же. С 306.
43. Там же. С 303.
44. ЦАНО. Ф. 2626. Оп.2. Д. 940.
45. Макарий (Миролюбов), архимандрит. История Нижегородской иерархии. Спб. 1857 г. С. 7.
46. Там же. С.11.
47. Макарий (Миролюбов), архимандрит. Памятники церковных древностей. Нижегородская губерния. Спб. 1857 г. С. 20-21.
48. Кочетков И. А. Указ. Соч. 693.
49. Там же. С 696.
50. Там же.
51. Кочетков И. А. Указ. Соч. 699.
52. Георгиевский В. Т. Житие и подвиги Святителя Иллариона митрополита Суздальского. Петроград. 1914 г. С. 20-22.
53. Кочетков И. А. Указ. Соч. 700.
54. Там же. С. 700-701.
55. РГАДА. Ф. 188. Д. 47. Л. 172. Синодик Московского Знаменского монастыря.
56. Георгиевский В. Т. Житие и подвиги Святителя Иллариона митрополита Суздальского. Петроград. 1914 г. С. 26.